Автор: Tawiskara
Звездная женщина
Per aspera ad astra – (лат.) через тернии к звёздам.
рассказ
Саша хорошо держался. Он всем так и говорил: держусь, мол, хорошо. Коллеги сочувственно хлопали его по плечу, а начальник подписал заявление на неоплачиваемый отпуск, чтобы Саша мог решить семейные проблемы.
У автовокзала он зашёл за любимым кофе жены в «Кофейню № 13». Очень крепким и очень сладким. Из-за работы по ночам кофе стал неотъемлемой частью жизни. По утрам она ставила турку на плиту и приносила ему чашечку к ноутбуку. Сам он предпочитал несладкий капучино из кофеварки.
– Карта постоянного покупателя? – девушка за стойкой пробежалась пальцами по планшету.
– Найдите по штрихкоду, – он повернул экран телефона.
– Ошибка. Продиктуйте первые три цифры в номере аккаунта и указанное имя.
– Ася, 142.
– Не действительно, такого абонента нет.
– Ой! – Саша виновато улыбнулся своей фирменной улыбкой – чуть грустной и безотказно очаровательной. – Астра, 142.
Он привык назвать жену по детскому имени, которым она пользовалась в старшей школе, чтобы не дразнили. Астра – «звезда» по-гречески.
Со стаканчиком в руке он миновал автовокзал и выцедил кофе, ожидая междугородний автобус.
Асина последняя поездка была в селение Райские Сады, где засветился телефон. Прошла уже неделя с тех пор, когда она последний раз брала трубку. На работе в обсерватории ее никто не видел, на звонок обеспокоенных коллег Саша соврал, что жена заболела. Он отследил Асин телефон – у обоих были айфоны и программа для поиска близкого круга. В полицию пока не обращались, потому что у исчезновения была причина. Им нужно было решить накопившиеся вопросы между собой.
На следующий день после исчезновения Аси, позвонив теще, Саша выяснил, что та пока не узнала про измену. Олеся Николаевна по жизни плохо врала и еще хуже скрывала беспокойство. Поэтому после разговора он не бросился к ней искать жену. Казалось бы, куда же еще ехать обиженной женщине, если не к маме? Но Ася была другой. Хрупкой, задумчивой, с головой ушедшей в работу.
Саша мог бы взять Убер, купить цветы и приехать прямо по высветившемуся в телефоне адресу – денег и понтов хватило бы. Но он ехал мириться, и за проведенные вместе годы уже выучил, что такая тактика с Асей не работает. Ей надо было дать остыть, а потом покаянно прийти мириться. Поэтому пришлось трястись в автобусе в тридцатиградусную жару. Он уже лет сто не пользовался общественным транспортом. Рюкзак на пол было не положить – ноутбук внутри стоил как та тарантайка, на которой их везли, пришлось отвоевывать соседнее место. Окно поскрипывало, ото всех вокруг пахло потом и дорожной едой, а по радио играла нелепая смесь шансона и кальянного рэпа.
Где-то заревел ребенок, жалуясь на невыносимые условия. Саша и сам бы пожаловался, да выслушать было некому. К сожалению, у них с Асей не могло быть детей. Каждый раз друзья вздыхали, поднимали брови, качали головами: «Да ничего, не в детях счастье!», «Кому-то в детском доме повезёт!», «Ох, вы бы были такими хорошими родителями, вот только Ася...». Он принимал утешения с героическим видом, будто боролся со стихией или готовился пожертвовать собой при пожаре.
Завибрировал телефон, высветилось: «Мать её». Саша достал из коробочки беспроводные наушники.
– Да?
– Ты путь до обсерватории знаешь?
Саша не сказал, что едет в деревню. Завтра они с тещей должны были встретиться с коллегами Аси, он соврал, что приедет на день раньше.
– У меня карта в телефоне.
– Лучше б ты меня подождал. Я приеду завтра, меня там все знают, – вздохнула теща.
– Да ладно. День ещё ждать.
– Обязательно тебе всё поперек и по-своему сделать. Я ж завтра приеду. Ох, как же там наша Астрочка?
Саша фыркнул. Хотела – приехала бы хоть сейчас. А то дети у нее, воспитанники. Будь свои внуки, в садике бы не нянчилась.
– Да, Олеся Николаевна.
Он смахнул вызов. Нерасторопность тещи давала день на собственное расследование. Даже если она покрывает Астру, Саша сам ее найдет и все выяснит.
Через проход сидела девушка с книгой на коленях. Судя по виду, книга видела уже не первую поездку, но открыта была ближе к началу. Сама же девушка была больше увлечена кокетством с Сашей, чем текстом.
– Сколько ещё до Садов? – спросил Саша у соседки.
– Да минут сорок, – откликнулась девушка. Томик упал с ее колен. – Ой!
На пыльный пол вывалилась закладка с нарисованной картой Средиземья, поверх которой был написан номер телефона. Саша скривился, отворачиваясь от вертихвостки. Всю молодость в автобусах прокатают, а потом бегут за последним вагоном.
Метрах в двадцати пяти от остановки автобуса был продуктовый магазин, впритык к нему стояла рассеченная молнией лиственница. Держалась такая жара, что, казалось, Саша мог слышать солнечный гул. Местные спешили разойтись по домам, с вершины пригорка было хорошо видно, как они идут по дороге, поднимая небольшие пыльные облачка.
Саша купил мороженое в «Магазине № 40» и остановился в тени чьего-то дома, проверяя уведомления.
Подъехала машина, присоединяясь к еще двум, уже стоящим у деревянных ворот. Саша прислонился к палисаднику и запихнул обертку от мороженого в трубу, крепящую сетку-рабицу.
– Роза! Лиличка, идите сюда, – заворковала старушка, сидящая на лавочке у дома.
В открытую дверь ворот Саша увидел ещё две машины. В доме и во дворе шумели, ходили туда-сюда люди, бегали дети, лаяла рыжая собака.
Женщина, которую назвали Розой, вышла из машины с ребенком на руках, с заднего сиденья выбралось двое подростков-погодок.
Саша с завистью смотрел на них, держа в руках телефон. Вот если бы у них с Асей были дети! Он бы даже согласился ездить к теще, лишь бы все ее соседи видели, что он возит большое семейство.
– Как выросли! – продолжила старуха, не вставая с лавки.
– Мама, как Ваша спина?
– Да совсем плоха, только утром и ворочаюсь по огороду, а к вечеру уж не могу разогнуться.
Роза повернулась, солнце блеснуло на светлых волосах. Саша увидел ее голубые глаза. Перевел взгляд на старуху. Правый глаз у той был настолько светлым, что казался слепым, а левый, карий, был хитро прищурен.
Подобные глаза Саша уже видел. И считал уникальной чертой своей жены. Руки вспотели – неприятное ощущение, когда сверху на пальцы еще и мороженое капает. Но еще хуже было внутри, там, где в мыслях уже начала формироваться догадка – почему Ася ездила в этот поселок.
– Розка! – из дома вышла вторая женщина. Ее глаза были карими, такими же, как у выбежавшей за ней девочки с косичками.
– Лиличка! Лизонька! Как давно я не видела свою любимую племяшку.
– А на меня тебе все равно? – раздался смех.
Когда женщины с детьми вернулись в дом, Саша подошёл к оставшейся на лавочке старухе. Та покосилась на него, поправила жилетку и сложила руки на животе.
– Добрый день, – сказал Саша.
– Что надо?
– Вы видели эту женщину? – наугад спросил Саша, показывая фотографию в телефоне.
Женщина прищурилась, взяла телефон в руки и отодвинула от себя подальше. Переменилась в лице.
– Зачем она тебе?
Саша забрал телефон и незаметно брезгливо оттер отпечаток пальца с экрана.
– Я ищу сестру.
Старуха внимательно вгляделась в Сашу. Саша уставился в ответ. Вблизи стало заметно, что не так уж она и стара, лет шестьдесят, только скособочена жутко.
– Как звать?
– Александр.
– Да не тебя.
– Анастасия, – зачем-то соврал он.
Старуха метнула на него взгляд, но в доме сильнее зашумели дети, поэтому она с тяжелым вздохом встала и поковыляла к воротам, придерживая поясницу рукой.
– Не, такой не видела. Ты сходи, позвони, – старуха махнула в сторону леса.
– Что? – ворота закрылись перед его лицом.
Мороженое подтаяло и уже стекало к локтю. Саша бросил его в кусты палисада, сорвал лопух и оттер руку. Куда идти? Что вообще произошло? Надо было найти цивилизацию и проверить появившуюся догадку.
Он пошел в единственное место в этой дыре, где мог бы быть хороший интернет – в администрацию. На вай-фай рассчитывать не приходилось, но подкупив охранника, он сел за стол в одном из кабинетов и подключил ноутбук к проводному.
Через два с половиной часа расследования Саша набрал номер тещи в Ватсапе – научить ее пользоваться Скайпом пока не получилось. Он хотел видеть ее лицо, когда она поймет, что Саша всё знает.
Пока шел дозвон, Саша заметил в окне бегущего через площадь охранника. Тот улизнул с поста в «Магазин № 25». Саша брезгливо отвернулся, закрывая глаза на чужой алкоголизм.
На экране появилось серо-рыжее пятно, потом квадратики сложились в лицо Олеси Николаевны. Через мобильный в этой дыре качественного изображения не добиться, он снова оказался прав, добравшись до проводного.
– Да? – теща надела очки. – Саша, виделись же.
Он спросил, будто занося меч над медно-рыжей химией женщины.
– Вы удочерили Астру? Я нашел ее свидетельство о рождении, оно было заменено в тринадцать, когда Астра училась в школе. В графе об отце прочерк, указаны только Вы.
– Саша, что случилось?
– Я в Райских Садах.
– Саша, – но он не дал вставить и слова, выплескивая всё, что узнал.
– Тут живет счастливое семейство с выводком разноглазых девиц. Совпадение? Скажите мне, это совпадение? Или я вру?
Медные кудри Олеси Николаевны качнулись, когда она потянулась за кружкой, стоявшей вне поля зрения камеры.
– Не такое оно и счастливое. Саша. Это давняя история. У моей подруги Полины родилась младшая дочь. Я после колледжа по распределению работала в Садах, мы часто общались после занятий. Я помогала ей по дому взамен на жилье. Когда я уже должна была уезжать, она попросила меня забрать Астру с собой в город. Для студентки это была непосильная ноша. Я сама едва концы с концами сводила. Полина так меня умоляла, говорила, что будет посылать картошку и ягоды, поможет изо всех сил. Лишь бы дочка была счастлива. Астрочка ведь всегда стремилась к звёздам. Искала книги по астрономии, донимала учительницу. Я знаю, сама видела. Но в их семье она бы никогда не смогла стать астрономом. Ее мама, бабушка, сестры – все они хорошие матери, но в жизни ничего не добились. С Астрочкой было бы также, если бы я ее не увезла, – теща прервалась, достала хлопковый носовой платочек и промокнула глаза. – Ей хотели только самого лучшего, совсем другого. Папаше ее сказали, что дочка убежала. А Полина иногда навещала ее. Потом перестала, потому что Астра от этого только плакала. Потом вы познакомились, и всё выровнялось. Я рада, что стала ей мамой.
И действительно, ведь, мужа у Олеси Николаевны никогда не было, из детей только Ася. Так бы и доживала она жизнь одинокой старухой со стаей кошек. Вот какие тайны вскрываются, стоит лишь копнуть семейную историю. Рука сама нашарила в кармане джинсов электронную сигарету. Теперь, когда теща сломалась, Саша надавил.
– Я отследил ее айфон. Когда она ездила к Вам, телефон оставался на месте, а вот Ваша нокия засветилась в Казахстане. Что Вы забыли там, Олеся Николаевна. Плов? Молодой любовник-казах?
– Да что ты такое говоришь, Сашка, – Олеся Николаевна отмахнулась от него, изображение качнулось.
– От вопроса не увиливайте.
– Об этом я не могу тебе сказать. Не проси, – она засуетилась. – Ты в Садах? Сходи, позвони и сам все узнаешь.
Уже второй раз за день его посылали неизвестно куда. Саша разозлился, отклонил экран ноутбука, нависая над изображением тещи.
– Да куда вы все меня посылаете?
Олеся Николаевна нервно, будто птичка, затрясла головой. Картинка заходила ходуном.
– Возьми листочек, я тебе сейчас объясню. Это такое местечко, о нем все в Садах знают.
Саша достал из принтера листок и вытащил из подставки ручку на привязи.
– Так, записывай, Сашенька…
Рядом с поселком в низине текла речка. Оба ее берега высоко поднимались над водой. Уже начинали синеть сумерки, и хвойный лес на той стороне казался иллюстрацией в детской книжке.
Стемнело – он провел здесь целый день. А сейчас ещё и собирался идти в лес с нарисованной от руки картой. Бред, не достойный успешного человека. Расскажи он кому, только покачали бы головами и списали на переживания из-за пропажи жены. Но он почти не переживал. Злился, недоумевал, но был точно в своём уме.
Саша подошёл к сооружению, больше всего похожему на спортивный турник с лесенкой. Наверху была площадка с перилами и начинался подвесной мост. Широко шагая по неплотно подогнанным серым доскам, Саша добрался до другого берега. Обрисованный Олесей Николаевной путь начинался от подвесного моста. Небольшой просвет от тропинки уходил за деревья, кончаясь темнотой за поворотом.
Почему же они так мало проводили времени вместе? Неужели Асе не хотелось совместных вечеров? Постоянно в обсерватории, какие-то лекции в университете и заграничные конференции. Он и сам много работал, но делая предложение, он ждал совсем другого. Хорошая жена должна была ждать его дома, встречать с работы с детьми и горячим ужином. В отпуск они должны были ездить вдвоем. А так получилось, что почти все туристические места они посетили поодиночке. Как будто Ася жила отдельной жизнью, пересекаясь с ним постольку-поскольку.
Еловые ветки похрустывали и пружинили под ногами, Саша то набирал темп, взбудораженный мыслями, то замедлялся и проверял ключи и электронную сигарету в кармане. Хотелось закурить и ненадолго расслабиться, но желание выяснить все с Асей было сильнее.
Карта оказалась бесполезна в густом лесу, он двигался наугад, сбившись с указанного отсчета шагов после третьего поворота. Что-то внутри подсказывало, что направление верное.
Он вышел на небольшую, размером с лестничную клетку, полянку. Раньше здесь стояло дерево – другого объяснения Саша, выросший в городе, найти не смог. Почему-то молодняк не спешил разрастись здесь. К дереву на противоположном крае поляны был приколочен черный телефонный аппарат с трубкой. Ни одна иголочка не упала на его лакированный корпус, ни одно насекомое не запачкало лапками.
Саша подошёл к аппарату и, не выдержав, вынул из кармана электронную сигарету. Он стоял как дурак посреди леса и надеялся поговорить с пропавшей женой по какому-то доисторическому телефону. Что он скажет, если каким-то чудесным образом дозвонится до нее? Ася, прости меня, за то, что изменил? Я всё знаю о твоей семье? Где ты? Почему ты бросила меня?
А если не дозвониться? Если это всё байки, бабушкины сказки и жестокий развод для приезжих, повод посмеяться над глупым и доверчивым горожанином. И куда звонить? По обычному номеру? Но на него Саша и с мобильного набирал, в ответ – лишь тишина.
Сигарета спряталась в кулаке, только зеленый огонек, загоравшийся при затяжках, отражался на корпусе телефона. Запах клубники со сливками растворялся и смешивался с хвойным, холодил лицо.
Ася не ругалась, когда он курил в доме, но попросила перейти на что-то с более приятным запахом. Поэтому Саша перешел на электронные. Ягодки, сладости, выпечка – Ася была сластёной. Когда они консультировались у врача, ему посоветовали бросить, но после пары анализов махнули рукой – дело было не в нём. Если бы они с Асей разошлись, Саша не стоял бы в густых сумерках на лесной поляне, а ел домашнюю выпечку с женой и ребенком, хватающимся успехами за день.
Пар поднимался в воздух, а он всё курил, гипнотизируя диск с цифрами. Саша помнил, как в детстве набирал на таком мамин номер. Колесико срывалось, не дотянувшись до нужной цифры, и приходилось сбрасывать весь набор, если ошибёшься.
Оттягивая время, он обошел дерево кругом. Проводов не было. Поднял трубку – тихий шум и пощёлкивание. Но не мог этот телефон работать от сотовой связи! Не видел Саша от деревни полосы сотовых вышек.
Он вспомнил то, что спросила у него Олеся Николаевна напоследок: «А номер-то ты ее знаешь?». Речь точно шла не о номере телефона, скорее уж о каких-то бабкиных прибаутках или глупостях, вроде любимого числа.
Он ведь совсем не знал свою жену. Почему она не рассказала о том, что была удочерена? О своей судьбе? Они столько лет прожили бок о бок, а о чём говорили? «Купи то, заедь за этим», – вот и весь разговор. Но ведь в самом начале они еще разговаривали. Девчонки же любят анкеты про любимые цвета, актеров, блюда. Они тоже что-то такое обсуждали. Ася говорила, а он смотрел на нее, на ее увлеченное лицо. Саша достал телефон. На фотографии с экрана блокировки Ася сидела на их балконе, набросив кардиган, и улыбалась. Фото было смазанное: они вышли посмотреть на Марс, сливавшийся с Луной. Погасили весь свет в доме, Ася достала домашний телескоп. Он принес кофе на двоих и купленную выпечку.
Кофе. Саша поднес сигарету и глубоко затянулся, закашлялся, пустив дым через нос. Ее карта. Попадавшиеся на пути нумерованные магазинчики.
«Ты бредишь, Александр», – сказал он сам себе. Но, если так подумать, то познакомились они в тринадцать, поженились в двадцать пять, а сейчас ему… сорок. Невероятно. И как он раньше не замечал? Какой был порядок? Девушка за стойкой, стекающее по пальцам мороженое, зависимый охранник.
Пальцы подрагивали, но, стоило коснуться колеса, будто закоченели. 13-40-25. По порядку: цифра – щелчок, цифра – щелчок. Шесть раз. Гудок.
– Да? – раздалось из трубки.
– Ася?
– Саша.
– Я... - "Как ты? Где ты? Ты все знаешь? Почему ты меня бросила?" - Я соскучился.
– Это пройдёт, – ее голос был лёгким и отстранённым, как в те дни, когда она была увлечена работой.
Он сжал трубку и понизил голос.
– Ася, я знаю про Казахстан.
– Да? Откуда? Мама бы не сказала.
– Она дала мне... карту, – принтерный листочек с нарисованным путем.
– Тебе так важно это знать?
– Черт, да! – он уставился на еловый ствол и пнул валявшуюся шишку, подняв в воздух облачко пыли.
– Дело во мне. В звёздах, – в ее голосе была улыбка. – Понимаешь, Саша, я могла бы иметь детей. Но не захотела.
– Что? – он навалился на корпус телефона плечом.
Столько лет чужих сожалений и бессловесного конфликта между ними. Несколько сеансов у психолога и посещений врачей. Всего этого могло бы не быть.
– Ты мне врала?
– Да. Прости. Но, Саша, ты не понимаешь, – она начала торопиться. – Все дело в звёздах.
– Сколько можно о своих звёздах?! Мы говорим о нашей семье. Где ты? Я приеду, и мы все решим!
Он поднес сигарету и снова затянулся.
– Тебе не забраться сюда.
– Ася! Что за чушь?
Саша услышал, как она щелкнула языком на том конце. Наверное, опять не довольна, что коверкает ее имя.
– Ты слушаешь или я кладу трубку? – прервала она.
Он снова пнул скопившийся у ствола мусор. Трубка заскользила во вспотевшей ладони.
– Говори.
У автовокзала он зашёл за любимым кофе жены в «Кофейню № 13». Очень крепким и очень сладким. Из-за работы по ночам кофе стал неотъемлемой частью жизни. По утрам она ставила турку на плиту и приносила ему чашечку к ноутбуку. Сам он предпочитал несладкий капучино из кофеварки.
– Карта постоянного покупателя? – девушка за стойкой пробежалась пальцами по планшету.
– Найдите по штрихкоду, – он повернул экран телефона.
– Ошибка. Продиктуйте первые три цифры в номере аккаунта и указанное имя.
– Ася, 142.
– Не действительно, такого абонента нет.
– Ой! – Саша виновато улыбнулся своей фирменной улыбкой – чуть грустной и безотказно очаровательной. – Астра, 142.
Он привык назвать жену по детскому имени, которым она пользовалась в старшей школе, чтобы не дразнили. Астра – «звезда» по-гречески.
Со стаканчиком в руке он миновал автовокзал и выцедил кофе, ожидая междугородний автобус.
Асина последняя поездка была в селение Райские Сады, где засветился телефон. Прошла уже неделя с тех пор, когда она последний раз брала трубку. На работе в обсерватории ее никто не видел, на звонок обеспокоенных коллег Саша соврал, что жена заболела. Он отследил Асин телефон – у обоих были айфоны и программа для поиска близкого круга. В полицию пока не обращались, потому что у исчезновения была причина. Им нужно было решить накопившиеся вопросы между собой.
На следующий день после исчезновения Аси, позвонив теще, Саша выяснил, что та пока не узнала про измену. Олеся Николаевна по жизни плохо врала и еще хуже скрывала беспокойство. Поэтому после разговора он не бросился к ней искать жену. Казалось бы, куда же еще ехать обиженной женщине, если не к маме? Но Ася была другой. Хрупкой, задумчивой, с головой ушедшей в работу.
Саша мог бы взять Убер, купить цветы и приехать прямо по высветившемуся в телефоне адресу – денег и понтов хватило бы. Но он ехал мириться, и за проведенные вместе годы уже выучил, что такая тактика с Асей не работает. Ей надо было дать остыть, а потом покаянно прийти мириться. Поэтому пришлось трястись в автобусе в тридцатиградусную жару. Он уже лет сто не пользовался общественным транспортом. Рюкзак на пол было не положить – ноутбук внутри стоил как та тарантайка, на которой их везли, пришлось отвоевывать соседнее место. Окно поскрипывало, ото всех вокруг пахло потом и дорожной едой, а по радио играла нелепая смесь шансона и кальянного рэпа.
Где-то заревел ребенок, жалуясь на невыносимые условия. Саша и сам бы пожаловался, да выслушать было некому. К сожалению, у них с Асей не могло быть детей. Каждый раз друзья вздыхали, поднимали брови, качали головами: «Да ничего, не в детях счастье!», «Кому-то в детском доме повезёт!», «Ох, вы бы были такими хорошими родителями, вот только Ася...». Он принимал утешения с героическим видом, будто боролся со стихией или готовился пожертвовать собой при пожаре.
Завибрировал телефон, высветилось: «Мать её». Саша достал из коробочки беспроводные наушники.
– Да?
– Ты путь до обсерватории знаешь?
Саша не сказал, что едет в деревню. Завтра они с тещей должны были встретиться с коллегами Аси, он соврал, что приедет на день раньше.
– У меня карта в телефоне.
– Лучше б ты меня подождал. Я приеду завтра, меня там все знают, – вздохнула теща.
– Да ладно. День ещё ждать.
– Обязательно тебе всё поперек и по-своему сделать. Я ж завтра приеду. Ох, как же там наша Астрочка?
Саша фыркнул. Хотела – приехала бы хоть сейчас. А то дети у нее, воспитанники. Будь свои внуки, в садике бы не нянчилась.
– Да, Олеся Николаевна.
Он смахнул вызов. Нерасторопность тещи давала день на собственное расследование. Даже если она покрывает Астру, Саша сам ее найдет и все выяснит.
Через проход сидела девушка с книгой на коленях. Судя по виду, книга видела уже не первую поездку, но открыта была ближе к началу. Сама же девушка была больше увлечена кокетством с Сашей, чем текстом.
– Сколько ещё до Садов? – спросил Саша у соседки.
– Да минут сорок, – откликнулась девушка. Томик упал с ее колен. – Ой!
На пыльный пол вывалилась закладка с нарисованной картой Средиземья, поверх которой был написан номер телефона. Саша скривился, отворачиваясь от вертихвостки. Всю молодость в автобусах прокатают, а потом бегут за последним вагоном.
Метрах в двадцати пяти от остановки автобуса был продуктовый магазин, впритык к нему стояла рассеченная молнией лиственница. Держалась такая жара, что, казалось, Саша мог слышать солнечный гул. Местные спешили разойтись по домам, с вершины пригорка было хорошо видно, как они идут по дороге, поднимая небольшие пыльные облачка.
Саша купил мороженое в «Магазине № 40» и остановился в тени чьего-то дома, проверяя уведомления.
Подъехала машина, присоединяясь к еще двум, уже стоящим у деревянных ворот. Саша прислонился к палисаднику и запихнул обертку от мороженого в трубу, крепящую сетку-рабицу.
– Роза! Лиличка, идите сюда, – заворковала старушка, сидящая на лавочке у дома.
В открытую дверь ворот Саша увидел ещё две машины. В доме и во дворе шумели, ходили туда-сюда люди, бегали дети, лаяла рыжая собака.
Женщина, которую назвали Розой, вышла из машины с ребенком на руках, с заднего сиденья выбралось двое подростков-погодок.
Саша с завистью смотрел на них, держа в руках телефон. Вот если бы у них с Асей были дети! Он бы даже согласился ездить к теще, лишь бы все ее соседи видели, что он возит большое семейство.
– Как выросли! – продолжила старуха, не вставая с лавки.
– Мама, как Ваша спина?
– Да совсем плоха, только утром и ворочаюсь по огороду, а к вечеру уж не могу разогнуться.
Роза повернулась, солнце блеснуло на светлых волосах. Саша увидел ее голубые глаза. Перевел взгляд на старуху. Правый глаз у той был настолько светлым, что казался слепым, а левый, карий, был хитро прищурен.
Подобные глаза Саша уже видел. И считал уникальной чертой своей жены. Руки вспотели – неприятное ощущение, когда сверху на пальцы еще и мороженое капает. Но еще хуже было внутри, там, где в мыслях уже начала формироваться догадка – почему Ася ездила в этот поселок.
– Розка! – из дома вышла вторая женщина. Ее глаза были карими, такими же, как у выбежавшей за ней девочки с косичками.
– Лиличка! Лизонька! Как давно я не видела свою любимую племяшку.
– А на меня тебе все равно? – раздался смех.
Когда женщины с детьми вернулись в дом, Саша подошёл к оставшейся на лавочке старухе. Та покосилась на него, поправила жилетку и сложила руки на животе.
– Добрый день, – сказал Саша.
– Что надо?
– Вы видели эту женщину? – наугад спросил Саша, показывая фотографию в телефоне.
Женщина прищурилась, взяла телефон в руки и отодвинула от себя подальше. Переменилась в лице.
– Зачем она тебе?
Саша забрал телефон и незаметно брезгливо оттер отпечаток пальца с экрана.
– Я ищу сестру.
Старуха внимательно вгляделась в Сашу. Саша уставился в ответ. Вблизи стало заметно, что не так уж она и стара, лет шестьдесят, только скособочена жутко.
– Как звать?
– Александр.
– Да не тебя.
– Анастасия, – зачем-то соврал он.
Старуха метнула на него взгляд, но в доме сильнее зашумели дети, поэтому она с тяжелым вздохом встала и поковыляла к воротам, придерживая поясницу рукой.
– Не, такой не видела. Ты сходи, позвони, – старуха махнула в сторону леса.
– Что? – ворота закрылись перед его лицом.
Мороженое подтаяло и уже стекало к локтю. Саша бросил его в кусты палисада, сорвал лопух и оттер руку. Куда идти? Что вообще произошло? Надо было найти цивилизацию и проверить появившуюся догадку.
Он пошел в единственное место в этой дыре, где мог бы быть хороший интернет – в администрацию. На вай-фай рассчитывать не приходилось, но подкупив охранника, он сел за стол в одном из кабинетов и подключил ноутбук к проводному.
Через два с половиной часа расследования Саша набрал номер тещи в Ватсапе – научить ее пользоваться Скайпом пока не получилось. Он хотел видеть ее лицо, когда она поймет, что Саша всё знает.
Пока шел дозвон, Саша заметил в окне бегущего через площадь охранника. Тот улизнул с поста в «Магазин № 25». Саша брезгливо отвернулся, закрывая глаза на чужой алкоголизм.
На экране появилось серо-рыжее пятно, потом квадратики сложились в лицо Олеси Николаевны. Через мобильный в этой дыре качественного изображения не добиться, он снова оказался прав, добравшись до проводного.
– Да? – теща надела очки. – Саша, виделись же.
Он спросил, будто занося меч над медно-рыжей химией женщины.
– Вы удочерили Астру? Я нашел ее свидетельство о рождении, оно было заменено в тринадцать, когда Астра училась в школе. В графе об отце прочерк, указаны только Вы.
– Саша, что случилось?
– Я в Райских Садах.
– Саша, – но он не дал вставить и слова, выплескивая всё, что узнал.
– Тут живет счастливое семейство с выводком разноглазых девиц. Совпадение? Скажите мне, это совпадение? Или я вру?
Медные кудри Олеси Николаевны качнулись, когда она потянулась за кружкой, стоявшей вне поля зрения камеры.
– Не такое оно и счастливое. Саша. Это давняя история. У моей подруги Полины родилась младшая дочь. Я после колледжа по распределению работала в Садах, мы часто общались после занятий. Я помогала ей по дому взамен на жилье. Когда я уже должна была уезжать, она попросила меня забрать Астру с собой в город. Для студентки это была непосильная ноша. Я сама едва концы с концами сводила. Полина так меня умоляла, говорила, что будет посылать картошку и ягоды, поможет изо всех сил. Лишь бы дочка была счастлива. Астрочка ведь всегда стремилась к звёздам. Искала книги по астрономии, донимала учительницу. Я знаю, сама видела. Но в их семье она бы никогда не смогла стать астрономом. Ее мама, бабушка, сестры – все они хорошие матери, но в жизни ничего не добились. С Астрочкой было бы также, если бы я ее не увезла, – теща прервалась, достала хлопковый носовой платочек и промокнула глаза. – Ей хотели только самого лучшего, совсем другого. Папаше ее сказали, что дочка убежала. А Полина иногда навещала ее. Потом перестала, потому что Астра от этого только плакала. Потом вы познакомились, и всё выровнялось. Я рада, что стала ей мамой.
И действительно, ведь, мужа у Олеси Николаевны никогда не было, из детей только Ася. Так бы и доживала она жизнь одинокой старухой со стаей кошек. Вот какие тайны вскрываются, стоит лишь копнуть семейную историю. Рука сама нашарила в кармане джинсов электронную сигарету. Теперь, когда теща сломалась, Саша надавил.
– Я отследил ее айфон. Когда она ездила к Вам, телефон оставался на месте, а вот Ваша нокия засветилась в Казахстане. Что Вы забыли там, Олеся Николаевна. Плов? Молодой любовник-казах?
– Да что ты такое говоришь, Сашка, – Олеся Николаевна отмахнулась от него, изображение качнулось.
– От вопроса не увиливайте.
– Об этом я не могу тебе сказать. Не проси, – она засуетилась. – Ты в Садах? Сходи, позвони и сам все узнаешь.
Уже второй раз за день его посылали неизвестно куда. Саша разозлился, отклонил экран ноутбука, нависая над изображением тещи.
– Да куда вы все меня посылаете?
Олеся Николаевна нервно, будто птичка, затрясла головой. Картинка заходила ходуном.
– Возьми листочек, я тебе сейчас объясню. Это такое местечко, о нем все в Садах знают.
Саша достал из принтера листок и вытащил из подставки ручку на привязи.
– Так, записывай, Сашенька…
Рядом с поселком в низине текла речка. Оба ее берега высоко поднимались над водой. Уже начинали синеть сумерки, и хвойный лес на той стороне казался иллюстрацией в детской книжке.
Стемнело – он провел здесь целый день. А сейчас ещё и собирался идти в лес с нарисованной от руки картой. Бред, не достойный успешного человека. Расскажи он кому, только покачали бы головами и списали на переживания из-за пропажи жены. Но он почти не переживал. Злился, недоумевал, но был точно в своём уме.
Саша подошёл к сооружению, больше всего похожему на спортивный турник с лесенкой. Наверху была площадка с перилами и начинался подвесной мост. Широко шагая по неплотно подогнанным серым доскам, Саша добрался до другого берега. Обрисованный Олесей Николаевной путь начинался от подвесного моста. Небольшой просвет от тропинки уходил за деревья, кончаясь темнотой за поворотом.
Почему же они так мало проводили времени вместе? Неужели Асе не хотелось совместных вечеров? Постоянно в обсерватории, какие-то лекции в университете и заграничные конференции. Он и сам много работал, но делая предложение, он ждал совсем другого. Хорошая жена должна была ждать его дома, встречать с работы с детьми и горячим ужином. В отпуск они должны были ездить вдвоем. А так получилось, что почти все туристические места они посетили поодиночке. Как будто Ася жила отдельной жизнью, пересекаясь с ним постольку-поскольку.
Еловые ветки похрустывали и пружинили под ногами, Саша то набирал темп, взбудораженный мыслями, то замедлялся и проверял ключи и электронную сигарету в кармане. Хотелось закурить и ненадолго расслабиться, но желание выяснить все с Асей было сильнее.
Карта оказалась бесполезна в густом лесу, он двигался наугад, сбившись с указанного отсчета шагов после третьего поворота. Что-то внутри подсказывало, что направление верное.
Он вышел на небольшую, размером с лестничную клетку, полянку. Раньше здесь стояло дерево – другого объяснения Саша, выросший в городе, найти не смог. Почему-то молодняк не спешил разрастись здесь. К дереву на противоположном крае поляны был приколочен черный телефонный аппарат с трубкой. Ни одна иголочка не упала на его лакированный корпус, ни одно насекомое не запачкало лапками.
Саша подошёл к аппарату и, не выдержав, вынул из кармана электронную сигарету. Он стоял как дурак посреди леса и надеялся поговорить с пропавшей женой по какому-то доисторическому телефону. Что он скажет, если каким-то чудесным образом дозвонится до нее? Ася, прости меня, за то, что изменил? Я всё знаю о твоей семье? Где ты? Почему ты бросила меня?
А если не дозвониться? Если это всё байки, бабушкины сказки и жестокий развод для приезжих, повод посмеяться над глупым и доверчивым горожанином. И куда звонить? По обычному номеру? Но на него Саша и с мобильного набирал, в ответ – лишь тишина.
Сигарета спряталась в кулаке, только зеленый огонек, загоравшийся при затяжках, отражался на корпусе телефона. Запах клубники со сливками растворялся и смешивался с хвойным, холодил лицо.
Ася не ругалась, когда он курил в доме, но попросила перейти на что-то с более приятным запахом. Поэтому Саша перешел на электронные. Ягодки, сладости, выпечка – Ася была сластёной. Когда они консультировались у врача, ему посоветовали бросить, но после пары анализов махнули рукой – дело было не в нём. Если бы они с Асей разошлись, Саша не стоял бы в густых сумерках на лесной поляне, а ел домашнюю выпечку с женой и ребенком, хватающимся успехами за день.
Пар поднимался в воздух, а он всё курил, гипнотизируя диск с цифрами. Саша помнил, как в детстве набирал на таком мамин номер. Колесико срывалось, не дотянувшись до нужной цифры, и приходилось сбрасывать весь набор, если ошибёшься.
Оттягивая время, он обошел дерево кругом. Проводов не было. Поднял трубку – тихий шум и пощёлкивание. Но не мог этот телефон работать от сотовой связи! Не видел Саша от деревни полосы сотовых вышек.
Он вспомнил то, что спросила у него Олеся Николаевна напоследок: «А номер-то ты ее знаешь?». Речь точно шла не о номере телефона, скорее уж о каких-то бабкиных прибаутках или глупостях, вроде любимого числа.
Он ведь совсем не знал свою жену. Почему она не рассказала о том, что была удочерена? О своей судьбе? Они столько лет прожили бок о бок, а о чём говорили? «Купи то, заедь за этим», – вот и весь разговор. Но ведь в самом начале они еще разговаривали. Девчонки же любят анкеты про любимые цвета, актеров, блюда. Они тоже что-то такое обсуждали. Ася говорила, а он смотрел на нее, на ее увлеченное лицо. Саша достал телефон. На фотографии с экрана блокировки Ася сидела на их балконе, набросив кардиган, и улыбалась. Фото было смазанное: они вышли посмотреть на Марс, сливавшийся с Луной. Погасили весь свет в доме, Ася достала домашний телескоп. Он принес кофе на двоих и купленную выпечку.
Кофе. Саша поднес сигарету и глубоко затянулся, закашлялся, пустив дым через нос. Ее карта. Попадавшиеся на пути нумерованные магазинчики.
«Ты бредишь, Александр», – сказал он сам себе. Но, если так подумать, то познакомились они в тринадцать, поженились в двадцать пять, а сейчас ему… сорок. Невероятно. И как он раньше не замечал? Какой был порядок? Девушка за стойкой, стекающее по пальцам мороженое, зависимый охранник.
Пальцы подрагивали, но, стоило коснуться колеса, будто закоченели. 13-40-25. По порядку: цифра – щелчок, цифра – щелчок. Шесть раз. Гудок.
– Да? – раздалось из трубки.
– Ася?
– Саша.
– Я... - "Как ты? Где ты? Ты все знаешь? Почему ты меня бросила?" - Я соскучился.
– Это пройдёт, – ее голос был лёгким и отстранённым, как в те дни, когда она была увлечена работой.
Он сжал трубку и понизил голос.
– Ася, я знаю про Казахстан.
– Да? Откуда? Мама бы не сказала.
– Она дала мне... карту, – принтерный листочек с нарисованным путем.
– Тебе так важно это знать?
– Черт, да! – он уставился на еловый ствол и пнул валявшуюся шишку, подняв в воздух облачко пыли.
– Дело во мне. В звёздах, – в ее голосе была улыбка. – Понимаешь, Саша, я могла бы иметь детей. Но не захотела.
– Что? – он навалился на корпус телефона плечом.
Столько лет чужих сожалений и бессловесного конфликта между ними. Несколько сеансов у психолога и посещений врачей. Всего этого могло бы не быть.
– Ты мне врала?
– Да. Прости. Но, Саша, ты не понимаешь, – она начала торопиться. – Все дело в звёздах.
– Сколько можно о своих звёздах?! Мы говорим о нашей семье. Где ты? Я приеду, и мы все решим!
Он поднес сигарету и снова затянулся.
– Тебе не забраться сюда.
– Ася! Что за чушь?
Саша услышал, как она щелкнула языком на том конце. Наверное, опять не довольна, что коверкает ее имя.
– Ты слушаешь или я кладу трубку? – прервала она.
Он снова пнул скопившийся у ствола мусор. Трубка заскользила во вспотевшей ладони.
– Говори.
– Я люблю тебя, но звезды я люблю больше. А дети… отвлекли бы меня.
Не перебивай и не говори, что взял бы их на себя. Я знаю, как ты любишь признание, как тебе важна своя работа. Я бы оказалась заперта дома.
А космос так обширен. Необъятен. Слишком велик, чтобы запирать себя с детьми, – в ее речи появилась пауза, Саша жадно слушал. – Тогда я впервые поехала к маме и поставила внутриматочную спираль, чтобы не забеременеть. Мы с мамой придумали болезнь. Она поддержала меня, как всегда это делала, –
в голове у Саши промелькнуло все, что он знал о контрацепции, но следующие слова Аси надавили на больное.
Не перебивай и не говори, что взял бы их на себя. Я знаю, как ты любишь признание, как тебе важна своя работа. Я бы оказалась заперта дома.
А космос так обширен. Необъятен. Слишком велик, чтобы запирать себя с детьми, – в ее речи появилась пауза, Саша жадно слушал. – Тогда я впервые поехала к маме и поставила внутриматочную спираль, чтобы не забеременеть. Мы с мамой придумали болезнь. Она поддержала меня, как всегда это делала, –
в голове у Саши промелькнуло все, что он знал о контрацепции, но следующие слова Аси надавили на больное.
– Ты не видел этого, но мне тоже было больно слушать сочувствие в глаза и шепотки за спиной. Мне даже предлагали уволиться или перевестись к морю, поправить здоровье. Но я не могла бросить мои звезды. И я не могла бросить тебя. Саша, ты меня слышишь?
– Ты столько лет мне врала, – он почти промычал эти слова.
– Саша, я люблю тебя, – повторила Астра. – Поэтому и решилась уйти.
– Ася, где ты? Я приеду, только дай адрес.
Она молчала. Саша вдруг разозлился на эту тишину и испугался, что связь оборвалась. Достав мобильный, он набрал номер и услышал только механическое «Абонент временно недоступен».
– Ты всегда убегаешь, вместо того, чтобы бороться, – бросил он в трубку. – От родителей, ответственности и от меня. Хотя бы сейчас держи ответ.
– Подними голову, – голос ее был печальным. – Найди ковш Большой Медведицы, от него Полярную звезду. Сейчас три пальца влево.
Саша последовал ее инструкциям, как делал это не раз. В указанной точке оказалась звезда, она мерцала, окруженная непривычным голубоватым гало.
– Сегодня родится сверхновая. Ты мог видеть в интернете.
– Причем тут это?
– Я прощаюсь с тобой, Саша, – голос начал меркнуть. – Я сделала свой выбор. Снова. С обратной стороны дерева – дупло, там мой подарок. Прощай.
– Астра! Что?..
Ее голос смолк. Остался далёкий голос звезд. Вечная холодная песня, разлучившая их. Позвавшая его Асю с собой.
Он разозлился и ударил трубкой по корпусу, но аппарат видел много недовольных судьбой и удар держал. Саша обошел дерево и достал из дупла голубой газовый шарф, вышитый звездами. Включив фонарик, проверил дупло внимательнее и заметил блеск обручального кольца.
– Как меня достали твои звезды, – сжимая шарф в руке, сказал он.
Вернувшись к аппарату, он снова набрал номер, но услышал только тишину. Позвонил с мобильного по тем же шести цифрам. Такого номера не существовало. Можно было позвонить теще, накричать на неё за дурацкий розыгрыш. Но силы покинули его. Он сел на корточки. Лежащим на коленях шарфом играл ветер, но не мог унести, потому что тому не давало улететь кольцо.
Саша поднял голову, глядя в небо. Ковш – Полярная звезда – три пальца влево. Маленькая звезда, окруженная гало. Хотелось кричать и бить руками землю. Голос у Аси был такой, что сразу понятно – она прощалась. Он не найдет ее ни у матери, ни у кого из коллег.
Протянув руку, Саша взял болтающуюся рядом трубку. У него было незаконченное дело. Маленькое не прощенное предательство. Измена.
– Прости меня, – сказал он тишине на том конце.
Маленькая звезда замерцала и вспыхнула, становясь больше.
Саша закрыл глаза и опустил голову. Слезы упали в газовую ткань голубого шарфа и стекли по ободку обручального кольца.
– Прощай.
– Ты столько лет мне врала, – он почти промычал эти слова.
– Саша, я люблю тебя, – повторила Астра. – Поэтому и решилась уйти.
– Ася, где ты? Я приеду, только дай адрес.
Она молчала. Саша вдруг разозлился на эту тишину и испугался, что связь оборвалась. Достав мобильный, он набрал номер и услышал только механическое «Абонент временно недоступен».
– Ты всегда убегаешь, вместо того, чтобы бороться, – бросил он в трубку. – От родителей, ответственности и от меня. Хотя бы сейчас держи ответ.
– Подними голову, – голос ее был печальным. – Найди ковш Большой Медведицы, от него Полярную звезду. Сейчас три пальца влево.
Саша последовал ее инструкциям, как делал это не раз. В указанной точке оказалась звезда, она мерцала, окруженная непривычным голубоватым гало.
– Сегодня родится сверхновая. Ты мог видеть в интернете.
– Причем тут это?
– Я прощаюсь с тобой, Саша, – голос начал меркнуть. – Я сделала свой выбор. Снова. С обратной стороны дерева – дупло, там мой подарок. Прощай.
– Астра! Что?..
Ее голос смолк. Остался далёкий голос звезд. Вечная холодная песня, разлучившая их. Позвавшая его Асю с собой.
Он разозлился и ударил трубкой по корпусу, но аппарат видел много недовольных судьбой и удар держал. Саша обошел дерево и достал из дупла голубой газовый шарф, вышитый звездами. Включив фонарик, проверил дупло внимательнее и заметил блеск обручального кольца.
– Как меня достали твои звезды, – сжимая шарф в руке, сказал он.
Вернувшись к аппарату, он снова набрал номер, но услышал только тишину. Позвонил с мобильного по тем же шести цифрам. Такого номера не существовало. Можно было позвонить теще, накричать на неё за дурацкий розыгрыш. Но силы покинули его. Он сел на корточки. Лежащим на коленях шарфом играл ветер, но не мог унести, потому что тому не давало улететь кольцо.
Саша поднял голову, глядя в небо. Ковш – Полярная звезда – три пальца влево. Маленькая звезда, окруженная гало. Хотелось кричать и бить руками землю. Голос у Аси был такой, что сразу понятно – она прощалась. Он не найдет ее ни у матери, ни у кого из коллег.
Протянув руку, Саша взял болтающуюся рядом трубку. У него было незаконченное дело. Маленькое не прощенное предательство. Измена.
– Прости меня, – сказал он тишине на том конце.
Маленькая звезда замерцала и вспыхнула, становясь больше.
Саша закрыл глаза и опустил голову. Слезы упали в газовую ткань голубого шарфа и стекли по ободку обручального кольца.
– Прощай.
